Антидемократический режим в соседней Беларуси существует с 1994 года, то есть он появился на год раньше, чем в России. По своей жесткости этот режим всегда превосходил российский. Многими людьми неоднократно было отмечено, что в политике нашей страны повторяются процессы, происходившие в свое время в Беларуси, — с определенным лагом.
Придя к власти в 1994 году, Александр Григорьевич Лукашенко (кстати, на те президентские выборы он шел как кандидат от... демократических сил — тогда его выставили в противовес популисту Шушкевичу и номенклатурщику Кебичу) начал, по сути, восстанавливать плановую экономику — с целым рядом рыночных и псевдорыночных особенностей. Тогда же Лукашенко напоролся на жесткое противодействие общества, попытавшись одним махом отменить социальные льготы.
Последние несколько лет многим чиновникам и политикам в России (как проправительственным, так и оппозиционным) стало казаться, что белорусский "неоплан" является эффективной, социально-ориентированной системой, нацеленной на устойчивое развитие белорусского общества. В подтверждение этому обычно приводится большое количество статистических показателей. Вспоминают об экономическом росте, начавшемся еще в 1995 году; указывают на тот факт, что Беларусь быстрее других бывших республик СССР достигла докризисного (1989/1990) уровня подушевого ВВП; дают цифры потребления различных товаров и услуг и роста этого потребления. До недавнего времени России вменялась в образец разветвленная социальная система, охватывавшая более половины жителей страны. Но, нахваливая белорусское чудо, мало кто вспоминает о его источниках: очень крупной нефтегазовой субсидии, ежегодно отдаваемой Россией; деятельности частного бизнеса; мощных транзитных потоках. Внешнеэкономический грант, чьи размеры доходили до 15 процентов ВВП, так и не был существенно сокращен Россией и тем более не был уничтожен — Владимир Путин побоялся лишиться одного из немногих сателлитов в СНГ. Приводя же одни статистические данные, сторонники "неоплана" забывают о других. Изучив сайт белорусского Центра Мизеса, можно найти немало доказательств того, что уровень и качество жизни белорусов растут не столь быстро и хорошо, как это могло бы быть при иной экономической системе, а в некоторых областях развития и вовсе наблюдается регресс. Столь долгому сохранению и относительно хорошему развитию неоплановой экономики способствует и наличие сильного государства, которое белорусы, в отличие от России, сумели сохранить.
В долгосрочной перспективе, разумеется, и неоплановая экономика, и полицейская автократия в Беларуси обречены. Проблема заключается в сроках и цене их ухода с исторической сцены. Когда в 2006-2007 годах Россия стала уменьшать для Беларуси экономические преференции и, как показалось, над Беларусью нависла угроза потери нефтегазового внешнеэкономического гранта, когда Евросоюз и США стали принимать меры экономического и политического характера против режима Лукашенко — рост экономических показателей стал падать, усугубились многие экономические проблемы, и власти нехотя начали проводить ограниченные реформы. По признанию белорусского экономиста и политика Ярослава Романчука, выполнено 15 процентов Национальной платформы бизнеса Беларуси. Отменен институт "золотой акции", власти дали согласие на начало приватизации, немного уменьшилось бюрократическое бремя, регуляторное давление на бизнес. Однако при сохранении существующих отношений бизнеса и власти, при отсутствии обратной связи между обществом и государством даже робкие, ограниченные реформы не дадут хорошего результата и не выведут Беларусь на траекторию устойчивого развития. Иными словами, создание современной экономики невозможно без смены нынешнего режима и построения правового демократического государства. Возможные дальнейшие реформы, которые могут проводиться при сохранении режима, будут таить в себе немалую опасность: процессы экономических преобразований могут обречь Беларусь на отставание и превратят ее в олигархическо-авторитарное failed state. Вместо расцвета надежного института частной собственности страна может получить олигархию по российскому образцу. Система неравных условий ведения бизнеса, заключающаяся в наличии льгот, преференций, квот, субсидий, ограничений, разрешений, лицензирования и прочем, может сохраниться, будучи лишь "реформированной", и глубокого дерегулирования экономики ожидать в таком случае не стоит. Возможное сокращение государственных расходов (что является только частью необходимой в будущем бюджетной реформы) будет происходить не за счет государственного предпринимательства, субсидирования предприятий, трат на силовые ведомства, а за счет социально значимых сфер: образования, здравоохранения, соцобеспечения, науки, культуры.
