В общественном дискурсе то и дело раздаются голоса: актуальны ли антипутинские СМИ в условиях засилья гостелевидения и различного рода "глушилок"? Не вещают ли прогрессисты в вязкий туман крымнашизма, застилающий сознание россиян?
Понятное дело, рефлексия крепнет при очередном усечении режимом конституционных свобод, то есть в моменты унынья на либеральной улице. Как бы там ни было, проблема более чем злободневна и без оглядки на событийную кривую. Интернет — интернетом, но независимые медиа в России во многом на птичьих правах, пребывая под мощным прессом так называемого басманного правосудия. Оттого авторы подобных СМИ немалой своей частью нерезиденты России.
Признаться, меня самого порой одолевали сомнения — не сектантский ли мы кружок, варящийся в соку идеалистических представлений? Уж больно незамысловат среднестатистический россиянин, угодливо впитавший мировоззренческий форшмак. Впрочем, не диво, было куда. Коммунистические мистификаторы вымыли у нации и зачатки критики.
Между тем сидеть на берегу, высматривая останки очередных гопников от политики — дело неблагодарное. Так что просветительская миссия, объявленная оппозиционными СМИ задачей №1, — их самая естественная функция. И неважно, поддается крымнашист переубеждению или нет. Борьба за умы, сколь бы терниста ни была, и есть прикладная политика.
Не менее значимы либеральные СМИ как дискуссионная площадка для моделирования поставторитарной реальности, контуры которой с каждым днем эрозии путинизма проступают все четче. Хороший сигнал, что недавний диспут аналитиков о будущем России обошелся без полемического мордобоя, но дефицит активности того мини-форума радовать не может. Впрочем, всему свое время.
При всем том у антипутинской периодики есть потенциал, значение которого, на мой взгляд, недооценено. И лежит он в плоскости психологии. Но не академической, а общих терминов.
Совершенно очевидно, что Путин и Ко закоренелым, клиническим криминалом не являются, а точнее, на иваньковых не тянут — иная, хоть немудреная генетика. Бандюганами с большой политической дороги они стали по случаю, проснувшись однажды в бесхозной стране, перепорученной им капризом обстоятельств. Причем в стране из социального бермудского треугольника, извечно плетущейся в хвосте цивилизации. Стало быть, неудивительно, что в условиях квазигражданского общества у их предводителя, советского образованца, снесло крышу. И тысячу раз прав Игорь Эйдман, рассмотрев на последней инаугурации ВВП признаки весьма слабой натуры, далекой от "характер стойкий, нордический".
Коль так, то российского президента сотоварищи следует воспринимать в проекции нормы, как известно эластичной. То есть в качестве людей, вполне ощущающих социальные связи, пусть с аберрациями. Тем самым, та братия не может не осознавать, что отвечать за глумление над страной рано или поздно придется, ибо ввязались в игру, не столько рискованную, сколько неподъемную для их пэтэушных мозгов. А не будучи конченными социопатами, обречены рефлексировать, закармливая себя снотворным по ночам.
Так что психику властной популяции, наворотившей на сотни пожизненных, не защищает ничто — ни врожденная аморальность, присущая криминалу, ни будто бы верная военщина, ни даже круглосуточные "часовые" в офшорах. Их нравственная конструкция в той же степени подвержена мнительности, как и у бухгалтера-новичка накануне ревизии.
Страх же расплаты неотвратимо разлагает душу, обклей хоть весь Кремль стопроцентными рейтингами поддержки. И калечит до тех пор, пока не приводит к полному расстройству, откликающемуся, наряду с прочим, явкой с повинной, в их же случае — отставкой. Потому я бы не исключал добровольную сдачу полномочий властной камарильей в качестве одного из основных сценариев развития российского кризиса. Личностей-то с заглавной буквы в той команде нет и не предвидится.
Оттого, на мой взгляд, одна из перспективных политтехнологий — разработка и распространение концепции подсудности государственных чинов, в особенности главы государства, невзирая на мировой опыт и традиции.
Оккупация Ирака, на которую нередко кивает ВВП, — позорное пятно 21-го века — уроком просвещенному человечеству не стала, вот и расхлебываем крымнашизм, откатывающий Россию в феодальное позавчера.
Уголовная ответственность главы государства даже не за развязывание войн, а за очевидный волюнтаризм, а то и преступное бездействие — давно веление времени. В частности, я живу в регионе, где условная скамья подсудимых буквально воет по всем первым лицам государственных "наделов". Ну а по ВВП — тем более. Однако ни правовых инструментов, ни законодательных инициатив, нацеленных на предупреждение бонапартизма у глав правительств, на политическом горизонте не просматривается; гаагский трибунал — скорее символическая инстанция, нежели реально функционирующий орган.
Решение проблемы — в принятии законодательства о президентской подсудности каждым отдельным государством. Соответственно, членство той или иной страны в международных конвенциях, должно увязываться с наличием такой нормы в национальном законодательстве — так, как это происходит с мораторием на смертную казнь.
Широкая дискуссия по внедрению юридических фильтров, ограничивающих президентский произвол, напрашивается на постоянную колонку в одном из либеральных СМИ, если не на нечто большее. При этом стиль такой полемики не менее важен, чем ее содержание. Пафос, избыточный градус дискуссии — снижают отдачу, девальвируя установку. Академизм, степенность, наоборот, нагнетают неопределенность — что для психики высокопоставленного кандидата на тюремную робу точно круглосуточный скрежет ножовки. Уже сегодня несложно заметить, как подувял апломб у путинской элиты, а сам Гарант своего кресла оплешивел в своих эмоциях и риторике.
Между тем гаагская перспектива ВВП упоминается прогрессистами чуть ни в каждом втором тексте, что по-человечески объяснимо, хоть и не вполне разумно. К чему еще, кроме правосудия, может апеллировать интеллигент, низведенный волюнтаристским режимом до статуса маргинала? Только угроза, озвученная в неподдающийся учету раз, делается огородным пугалом. Более того, вызывает у адресата лишь кривые усмешки. А то, что ВВП самостоятельно, без всяких референтов, посещает оппозиционные сайты — практически не сомневаюсь.
При всем том совершить "экскурсию" в камеру Милошевича шансы у Путина пока невелики по ряду причин, разбирать которые в данном контексте смысла не вижу. Тут тебе и "дыра" подсудности, и квалификационные нестыковки, диктуемые войной исподтишка, именуемой гибридной. Стало быть, требуется иная правовая база, которую даже после свержения путинизма применить ретроактивно непросто, тут слово за юристами.
Однако позволить себе жить в условиях неконтролируемых, келейных полномочий у глав государств мы больше не можем.
