Несколько лет назад питерская общественность воевала за Парк Победы на Московском проспекте. Во время блокады здесь работал крематорий и хоронили прах умерших.. Десятилетия спустя городские власти сочли парк подходящим местом для строительства развлекательного комплекса. Тогда – отбились (правда, гарантий того, что через пару-тройку лет какой-нибудь уважаемый инвестор не захочет повторить попытку, нет).
Сегодня бои "местного значения" идут на площади Мужества. В годы блокады здесь стояла деревянная часовня, рядом с которой тоже хоронили погибших от голода и бомбежек. В 2005 было принято решение восстановить снесенный храм, но, поучаствовав в установке закладного камня, представители городских властей, видимо, решили, что участок можно использовать более "рационально" – здесь вознамерились возвести торгово-развлекательный комплекс. Люди – и старые, и молодые – вышли на улицы. Вначале в знак протеста перекрыли движение, потом, проломив забор вокруг стройки, попытались самостоятельно засыпать котлован, который уже начали рыть строители...
Возмущение оказалось столь массовым и организованным, что властям пришлось реагировать. Валентина Матвиенко высказалась в том духе, что напряжение на голом месте никому не нужно, и, если граждане не хотят видеть магазин на площади Мужества, его вполне можно передвинуть на соседнюю улицу. Из этого, однако, не следует, что общественность может праздновать победу. По словам ответственных чиновников Смольного, компания-застройщик имеет все необходимые разрешения на строительство, и отменить постановление городского правительства о строительстве вправе только суд. Чиновники обещают оказать гражданам правовую помощь, но при этом честно предупреждают, что их шансы доказать, что строить развлекательный комплекс на месте Блокадной часовни нельзя, минимальны...
По сути, борьба вокруг площади Мужества только началась, а власти уже анонсировали новый масштабный проект – строительство подземной парковки под Марсовым полем. Чиновники, правда, признают, что при реализации этого проекта могут возникнуть проблемы, требующие серьезных решений, но эти проблемы, по их мнению, связаны не с тем, что на Марсовом поле находятся братские могилы, а исключительно со слабостью грунтов. Вопрос о том, насколько этично строить подземный паркинг под мемориальным комплексом, даже не обсуждается. Хотя, казалось бы, и Февральская, и Октябрьская революции – это события ничуть не менее важные с исторической точки зрения, чем освобождение Эстонии от фашистов. Или уважение к истории – это исключительно "экспортная" тема?
"Вам все нравится, что пылью покрыто!", - заявила Валентина Матвиенко главе питерского комитета по охране памятников Вере Дементьевой, которая попыталась пикнуть что-то неодобрительное в ответ на пожелание губернатора убрать с Крестовского острова памятник Кирову. Собственно, в этом предложении есть определенный смысл: остров, на протяжении десятилетий бывший рекреационной зоной, предназначенной для занятий спортом и активного отдыха горожан, постепенно превращается в хорошо озелененный жилой район для элиты. И памятники вождям мирового пролетариата здесь никому не нужны. Хотя, с другой стороны, не вполне ясно, чем эти самые вожди не угодили Валентине Ивановне. Кажется, во времена советской власти она сидела вовсе даже не в лагерях, а в органах власти...
Впрочем, и к дореволюционному наследию власть питает не большее уважение. Дома-памятники в центре Петербурга страдают от соседства с новыми стройками. Сейчас, например, приходится расселять знаменитый Дом Мурузи, где некогда жили Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский (а много позже – Иосиф Бродский). После того, как горе-строители снесли расположенный рядом флигель, по историческому зданию пошли трещины, и удастся ли его теперь спасти – неизвестно. Хотя, возможно, даже пытаться не будут – так, два здания на Невском проспекте, пострадавшие в результате строительства Невского паласа, просто снесли: оно дешевле. А дома на углу Невского и улицы Восстания снесли "просто так", вычеркнув из списка памятников архитектуры: уважаемые инвесторы посчитали, что торговый центр, который они намереваются здесь расположить, в старых зданиях не поместится. Сейчас та же судьба грозит Фрунзенскому универмагу – инвесторы сочли, что здание, являющееся образцом позднего конструктивизма, не подходит для размещения бизнес-центра...
"В городе в этом смысле давно уже обстановка "желтого дома", - говорит генеральный директор Фонда спасения Петербурга-Ленинграда Александр Марголис. - Обсуждается расширение Дворцовой набережной, превращение Марсова поля в городскую площадь. А на вопрос: "Что делать с мемориальным кладбищем?", – мне отвечают: "Ну, перенесем куда-нибудь". В администрации какая-то особая логика, но не новая: сейчас все, что относится к историческому наследию, рассматривается этой публикой как что-то, мешающее развитию города. Все перевернуто с ног на голову. То, что на самом деле гарантирует городу будущее – в том числе, и экономические дивиденды, - они рассматривают как помехи в своей работе. И такого рода прожектерство набирает обороты. Я знаю десятки сумасшедших идей, которые обсуждаются в коридорах Смольного. В городе появились деньги, но извилин-то не прибавилось, да и совести тоже...".
Ну, а особую тревогу специалистов вызывает грядущее принятие нового высотного регламента, который разрешает строить небоскребы на границах "старого" города. Первым из них должен стать "Газпром-сити", переименованный недавно в "Охта-центр". Против возведения почти 400-метровой "кукурузины" напротив Смольного собора выступили и отечественные мастера культуры, и зарубежные архитекторы, и эксперты ЮНЕСКО, но губернатор и руководители "Газпрома" отказываются даже обсуждать вопрос об уменьшении высотности здания или о выборе альтернативной площадки для его строительства. Когда один из журналистов на пресс-конференции Владимира Путина спросил президента об отношении к проекту, ответ оказался весьма обтекаемым: Путин сказал, что понимает обеспокоенность граждан, но решение по поводу возведения небоскреба находится в компетенции городских властей, и он не собирается вмешиваться. Заявления российских официальных лиц по поводу переноса памятника солдату-освободителю выглядят куда более определенно. Власти Эстонии – это вам не Валентина Матвиенко: им можно и нужно давать советы относительно того, как надо уважать историю и обустраивать свой город...
Так, например, потенциальный преемник президента Сергей Иванов призвал россиян отказаться от приобретения эстонских товаров и поездок в эту страну в знак протеста против "неправильных" решений. Какие формы самовыражения могут избрать россияне для протеста против действий своих собственных властей, первый вице-премьер не уточнил. Но, может быть, они ждут, когда им подадут пример? Скажем, когда сын питерского губернатора Сергей Матвиенко публично откажется от купленного недавно острова в Эстонии и от имеющегося у него вида на жительство в республике?
Вы можете оставить свои комментарии здесь
