Егор Бортник (Лева Би-2) улетел в Израиль. Одному из коллектива удалось вырваться. Остальные пока сидят в на жаре в аду миграционного центра и ждут результатов боданий международных правозащитных организаций, израильского посольства и отечественных дипломатов.
Причем здесь, внутри границ, все понимают, почему и для чего родина столь неожиданно вспомнила о беглецах, часть которых к ней, кстати, никакого отношения не имеет - двое участников коллектива с белорусским гражданством.
Понятно, ради чего такие усилия - чтобы вернуть негодяев в лоно и торжественно выпороть на страх остальным. Чтобы показать и остальным, и всему миру, какие мы здесь страшные, суровые и не дающие спуску за крамолу. И ради этого собрали всю королевскую конницу и всю королевскую рать. Как до этого ради вызволения Бута и Бутиной.
Честно - тошно читать людоедские и предвкушающие реплики имперцев, уже облизывающихся на будущее судилище, как и растерянные, беспомощные реплики соотечественников.
Есть только понимание, что красные линии сжались еще сильнее и теперь, после того, как дорогие дипломаты узнали о новом способе получать награды и звездочки (мундиры у них давно вернулись) - целый класс ранее вроде бы безопасных стран превратился в минное поле. И Таиланд, и Вьетнам, и Мьянма - куда раньше бежали в привычные тепло и комфорт. И центральноазиатские монархии. И, кто его знает, возможно и Турция и многие другие, ранее тихие, гавани.
Родина вспомнит о тебе, сынок, если ты свой в доску - как упомянутый выше Бут, или если ей потребуется показательно разложить тебя на этой доске, как рыбу в японском ресторане. И ты, к сожалению, с высокой степенью вероятности будешь один. Даже без хлопочущих за тебя израильских дипломатов - потому что, посмотри на себя в зеркало - где ты, а где израильский паспорт.
Мы не нужны никому, кроме самих себя и никто, кроме нас, не будет решать наши проблемы. Когда-то, возможно, эта прозаичная мысль и овладеет, как говорил эмигрант вековой давности, массами...
А пока остается читать. И глотать беспомощную злость.
Февраль - достать чернил, и плакать...
! Орфография и стилистика автора сохранены
