Россия - мир, построенный на лжи, возведенной в абсолют. В стране лгут все: чиновники –народу, губернаторы – президенту. Наслушавшись чиновников и телепропаганды, народ врет самому себе: самообманываясь, что живет в самой сильной стране мира. Это отголоски советского времени, когда с плакатов всем и каждому внушали, что СССР - самая сильная страна в мире. А сильных - боятся. А если боятся, значит уважают. Непреложный для совка закон зэковского толковища.
Россия - отличная страна. - Какая природа, ммм, - зацокают языком иностранцы. Если бы в ней еще жили приличные люди, а не население, привыкшее самоподставляться под кнут властей, освободившееся в 1917 от угнетения царизма и взамен получившее еще больше репрессий от правительства рабочих и крестьян!
Власти из каждого утюга просят население, по крайнем мере в Самаре, жертвовать средства для нужд "СВО". Отдавать свои старые УАЗики, внедорожники, мотоциклы армии и фронту. Поднатужиться, потому, что "еще немного, еще чуть-чуть, последний бой: он трудный самый".
Читатели в возрасте помнят интермедию Аркадия Райкина про насосы и колеса, где фигурировал город Белибердинск. Самару нужно переименовать в Галиматьинск. Местные жители занимаются галиматьей. Народ живет одним днем. Оглупление самарцев совершенно такое, каким было в начале прошлого века, о чем молодой писатель Максим Горький писал в "Самарской газете". Отмечая примитивизм и враждебную к другим агрессивную натуру самарцев, писатель именовал их "горчишниками", имея ввиду их жгучую, как горчица, злость.
Нынешняя Самара, как из написанных Горьким век назад рассказов, – это город жлобов, полицмейстеров, жуликов, сквалыг и хамов. словно не было Великой Отечественной войны, когда в Самару из столицы эвакуировалась интеллектуальная элита, переформатировавшая самарских "горчишников" в умных, тактичных, воспитанных и деликатных граждан.
Идешь по улице и через каждые пару метров на асфальте, пардон, смачные харки. Это развлечение у самарцев обоего пола такое: харкать на асфальт, даже если рядом идут другие прохожие. Самарцы круглоголично плюют на тротуар также из окон личных авто и общественного транспорта. Лифты и лестничные клетки, остановки общественного транспорта, особенно в рабочих районах, заплеваны так сильно, что уборщицы - к слову сказать: жительницы стран ближнего зарубежья, отказываются убирать эту грязь.
Как не вспомнить о том, что в старину плевать на землю считалось грехом? Иностранные гости Чемпионата мира по футболу отмечали в Самаре необычайно заплеванные общественные места и даже детские площадки. Welcome!
В самарских школах при губернаторе Федорищеве, который, как выяснилось, не чужд творчеству — сам сочиняет мелодии и тексты песен –, необычайно активизировалась разная патриотическая галиматья. Например: конкурсы поэтических сочинений. Однако поверку суровым временем "специальной военной операции" проходит далеко не вся поэзия. Знакомый учитель литературы по секрету процитировал стихи школьника:
- Я ненавижу ватный глупый скот и не люблю окраины Самары.
- И мне плевать, кто в тех краях живет: мордва или казахи и татары.
- Все ватники в России таковы, что безкультурны, мерзкое отродье.
- Тупые и поганые скоты, что с детства не имеют благородья.
Во избежание неприятностей педагог изъял этот байронизм из сочинения, понимая, что некоторые поэтические метафоры школьника читатели в погонах интерпретируют как национализм и экстремизм. Умный педагог порекомендовал мальчику не распространяться среди одноклассников, что периодически почитывает книги из доставшейся от предков библиотеки Всемирной литературы в 200 томах. Нет, ну правда же: некоторые авторы этого выпущенного в 70-е годы тиражом в 300 тысяч книжного бестселлера "экстремисты" по современным российским законам.
Другой школьник, напротив, переусердствовал в похвальбе "СВО", написав: "Русские имперцы надевают берцы", не уточнив при этом: имперцы носят берцы фабрики "Скороход" или "Adidas"? И влияет ли фирма-изготовитель берц на патриотические умонастроения носящих эту армейскую обувку имперцев? В Великую Отечественную советские солдаты с аппетитом ели ленд-лизовскую американскую тушенку и британские галеты, но патриотизма не теряли и шли в бой за советскую родину. Впрочем, как стало известно уже в годы недолгой хрущевской оттепели: за их спинами шли заградотряды из автоматчиков. Чтобы уж точно: "ни шагу назад!"
А еще один школьник написал: "Я устал от России до ужаса, мне в России приходится тужиться".
В этой строчке тоже метафизика противоречия: от ужаса обычно бывает "медвежья болезнь" и тужиться излишне. Возможно, автор-перфекционист тужится, тратя силы, превозмогая раздражение от окружающей провинциальной галиматьи и ватников? Тогда понятно.
Выделил педагог и такую строчку в стихотворном сочинении еще одного ученика:
- Живу в родной Самаре, В том нет моей вины.
- Народ здесь: не бояре, А ватники-гунны.
Тут даже комментироватьнечего. Ежу понятно: автор цитируемых стихов по окончании средней школы уедет из Самары если не в американский Нью-Йорк, так в боярскую Москву, как минимум. Потому, что недоволен Самарой, где все погрязло в ватниках и сермяжной провинциальности.
Каждое из этих стихотворений – повод для дискуссии. Поэзия удивительно емко аккумулирует в себе эмоции и умонастроения поэтов, отражает эпоху лучше учебника истории. Но в современной России такие вирши доведут до цугундера, даже если ты школьник. Умиравший от голода и холода внук самарского губернатора, великий русский поэт Александр Блок заметил, что его "Слопала-таки поганая, гугнявая, родимая матушка Россия, как чушка своего поросенка". Большевики за эту крамолу поэта не тронули. Даже выделили ему дров, что впрочем не изменило его печальный конец.
Интересно: сегодня Блок избежал бы ареста за подобное определение в адрес России? Думаю, отечество казенное немедленно отправило бы писателя в каземат на Ямал.
В маршрутке услышал, как две барышни лет сорока, обсуждали конфуз в военкомате. Они члены родительского комитета, дети у них в одном классе учатся, мальчишки. Одиннадцатиклассников строем в лучших традициях совка, предварительно собрав в семь утра в школе, под "конвоем" педагогов мужского пола повели на медкомиссию в военкомат. Там, понятное дело, для такого мероприятия пацанам нужно раздеваться. Не полностью, как могут подумать проходившие такую медкомиссию при СССР читатели. Нет, сейчас в военкоматах в этом плане либеральнее: призывники раздеваются до трусов и футболок.
Наблюдая, как школьники разоблачаются в комнате военкомата, предвкушая, как в актовом зале вместе с военкомом будет агитировать мальчишек по окончании школы идти воевать с Украиной,
военрук заметил ужасное! Один из пацанов одет в футболку цветов украинского флага! Причем не просто этих цветов, а с надписью: "Слава Украине! Героям слава!"
Военрук психанул, и, произнеся сакраментальную фразу: "Кто разрешил?", едва ли не силой начал переодевать мальчишку, пришедшего в украинской футболке. Натягивая на строптивца джинсовую рубашку, военрук заметил другого вольнодумца, который надел на медкомиссию в военкомат стринги! Ну, полный аллес! Он, что: гей?! Понятно, что длинноволосый стройный юноша в стрингах контрастировал с одноклассниками, одетыми в тельняшки и семейные китайские трусы: простые парни с идеологически правильными родителями знали, в чем надо приходить на медкомиссию.
– Неужели: украинская диверсия? - думал военрук, призывая переодеться уже двух строптивцев, которые не спешили это делать и говорили, что пришли на медкомиссию. Взмыленный военрук увидел третьего одиннадцатиклассника, затмившего даже первых двух. На нем была футболка с изображением британского флага, а его правую руку украшало тату: Freedom.
– Вон, вон отсюда, подонки! - закричал военрук, вытолкнув их из раздевалки и приказав выйти из военкомата, а сам побежал докладывать об увиденном куда следует.
– Вот что за родители у пацанов, что разрешили идти в военкомат в такой галиматье вместо нормальной одежды? У них что, дома тельняшек нет? - недоуменно говорила в маршрутке одна родительница другой, не замечая, что за ее рассказом следит вся маршрутка, наверняка, сопереживая и ставя себя на место военрука, который, по словам дамочки из родительского комитета, после этого случая запросился от либеральных школьников обратно на "СВО".
А я сразу подумал, что с началом войны в Украине на улицах сократилось число молодежи в одежде с символикой западных стран. Причина не в санкциях, сделавших полулегальной продажу даже джинсов Levi'S, причина – в проснувшемся генетическом страхе народа. Молодежь поняла: в нынешней ситуации в России лучше лишний раз не рисоваться джинсовой курткой с британским флагом или футболкой, на которой всеми цветами радуги написано: USA. Не так поймут!
Наступило время ограничений, когда стиль в одежде, который молодежь по-западному называет "лук", должен быть идеологически нейтральным.
В советское время в очередях, пропахших потом от набившихся, как сельди в банке в магазине покупателей, измученный поиском элементарных продуктов народ восклицал: "Не жизнь, а каторга!" В нынешней России уместно вспомнить эту фразу, с той разницей, что голод материальный сменился голодом духовным, а он еще страшнее!
! Орфография и стилистика автора сохранены
